Позолоченные латунные кости - Страница 110


К оглавлению

110

Они помогли мне перебраться в кабинет Синдж и усадили в лучшее кресло. Я не мог не заметить пустой дверной проем во время этого путешествия. Я заскулил.

— Мистер Мулкар починит дверь завтра к этому же времени, — сказала Синдж.

Мулкар занимался дверями уже несколько лет.

— Что сталось с девушками из «О. и л.»?

— Они пошли посмотреть, как репетирует Джон Салвейшен. Потом отправятся к Страфе. Она разместит их у себя на пару ночей.

Я взглянул на Страфу. Та кивнула.

— Тебе лучше отправиться туда и запереть свои ценности. А как насчет Птицы?

— Он в камере Аль-Хара и все еще жалуется, — сказал Блок. — Судебные медэксперты пытаются понять, каким образом.

— Я думал, вас уволили.

— Только теоретически, — ответил Релвей. — Король и наследный принц изолированы в Кнодикале. Спецы не позволяют им общаться с кавалерийскими казармами.

Какой-то смышленый монарх, добившийся трона с помощью городского гарнизона, принял меры предосторожности против повторения подобного, переместив все казармы за городскую стену. Теперь войска были не в том положении, чтобы подавить мятеж жестяных свистулек.

— Это большой риск.

— Знаем, — заверил Блок. — Мы пошли на него потому, что Виндвокер сказала нам: ты разобрался в этой заварухе и можешь рассказать, что делать, чтобы восстановить порядок.

Страфа на другой стороне комнаты вытянула губки, словно для поцелуя.

Теперь была моя очередь ходить.

— Я все еще не знаю, как в это вписывается Морли. Может, боги просто захотели привлечь наше внимание. Он рано или поздно вспомнит.

— Время истекает, — сказал Блок. — Не трать его понапрасну, как делает твой товарищ.

— Вот что происходит: преступники из старой ветви семейного дерева Алгарда, вооруженные талантом к колдовству, нашли способ оставаться молодыми и красивыми — и совершать драматические физические улучшения.

Я их уел. Все хотят быть вечно красивыми.

— Не знаю, как они это делают. Ваши медэксперты-колдуны могут это выяснить. Но для такого, должно быть, требуется самое жестокое колдовство из всех когда-либо существовавших. Они начали использовать мертвецов. Похитители трупов существовали целую вечность, держась тише воды, ниже травы, воруя трупы, чтобы продавать их колдунам для исследований. Тела нельзя было сшивать, чтобы использовать, как… Мы не знаем, для чего их использовали в те времена. Может, для незаконных делишек, в которых живой преступник не смог бы выжить. Прежде чем мы закроем это дело, мы, возможно, добудем ответы на множество старых вопросов.

— И что изменилось? — спросил Релвей.

— Несколько вещей. Самая важная то, что цена за сохранение молодости продолжала расти. Чем дольше они жили, тем труднее становилось оставаться красивыми. Позолоченная латунь.

— И что сие означает? — вопросил Релвей.

— Помнишь Белле Чимса? Беллмана? Неважно. Он — подмастерье в ювелирном магазине. Он рассказал мне о сплаве под названием латунь. В сплав входит четыре или пять металлов, твердой его формулы не существует. Главный ингредиент — цинк. Суть в том, что латунь — идеальная основа для дешевых ювелирных изделий, подсвечников и безделушек, которые кажутся ценными. Золотом из одного соверена можно покрыть больше сотни латунных ювелирных безделушек — и каждая будет столь же красива, как та, что сработана из твердого благородного металла.

— Позолоченная латунь?

— В данном случае — позолоченные латунные кости.

Блок и Релвей сердито уставились на меня.

— Их настоящие проблемы начались, когда они приняли на службу клиентов, не являющихся членами их семьи.

Моей наградой было то, как все кругом зашевелились. Это было мило.

Я подумал, что теперь чуть лучше понимаю Покойника.

— Спрос на мертвые тела опережал предложение даже после того, как они заключили сделку с Департаментом Работ, чтобы тот снабжал из мертвецами.

— Думаешь, они начали скупать людей еще живыми?

— Да. Живые тела должны иметь много больше того, что требовалось у них забрать.

Я посмотрел на Страфу. Она нерешительно кивнула. Это была не та область, в которой она являлась экспертом.

— Вероятно, для начала они забирали только умирающих. Но их голод все разгорался. И жадность, вероятно, тоже.

— Замечу, что немертвые всегда благоволили к живым жертвам, — сказала Страфа.

Директор издал странный звук.

— Мы можем сослаться на Законы защиты от немертвых! Сам король не сможет аннулировать их, потому что король может оказаться вампиром, прикрывающим собственную задницу.

Уродливый человечек расхаживал туда-сюда, хихикая и потирая руки.

— Ты пугаешь штатских, Дил, — сказал Блок.

— Возможно. Возможно. Но именно так мы должны подойти к делу. Как только мы объявим на ступенях Канцелярского суда, что взываем к этим Законам, все прекратится до тех пор, пока король не докажет, что он — не немертвый.

— Думаю, это может отчасти оказаться правдой, — сказал я.

— Он вампир? — спросил Релвей.

— Нет. Он сексуально озабоченный дурак, который ринулся в это дело с широко открытыми глазами. Любой видевший женщину в черном должен знать: они могут заполучить все, что захотят, у большинства живых мужчин. Ту женщину, что разбила сердце женоподобного сапожника, когда добывала себе барахло.

— Ты говоришь, что женщина не одна?

— Должна быть не одна. Она была ранена возле «Огня и льда». Она просто не могла выздороветь вовремя, чтобы явиться сюда и напасть на нас.

Но если у нее был быстрый доступ к магии жизни, к которой она прибегала, чтобы оставаться молодой…

110